Два мира - две идеологии - Страница 5


К оглавлению

5

Положения мичуринской биологии о направленности изменений наследственности больше согласовывались с религиозными и телеологическими воззрениями, чем с атеизмом и материализмом. Идея направленных изменений коррелировала скорее с представлением о Боге, целенаправленно создавшем мир, чем с образом "действующей слепо и случайно" Природы. Мало того, это положение подрывало ключевую для атеистического мировоззрения концепцию "ненаправленной эволюции живой природы" и ряд тезисов дарвинизма.

Если многие видные вейсманисты были последовательными атеистами, то во взглядах Т. Д. Лысенко, несмотря на материалистическую форму их изложения, обнаруживалось влияние православного богословия. В этом отношении показательны воспоминания биолога К. Уэддингтона о его встречах с Т. Д. Лысенко: "<Лысенко сказал:> "ничто не заслуживает названия истинной науки, если оно не демонстрирует великого, лежащего в основе Вселенной, порядка вообще". Он фактически не говорил, что любая научная гипотеза должна согласовываться с волей Бога, но мне показалось, что нечто, очень похожее на это, скрывается в его невысказанных мысляхДо встречи с ним, я принимал на веру, что положенной им в основу философией является весьма неподатливый диалектический материализм Маркса. Сейчас, однако, я полагаю, что его философия имеет весьма сильный привкус православного русского богословия, только без Бога".

Противники мичуринской биологии не без оснований жаловались, что из-за её распространения в СССР возникли "трудности в антирелигиозной пропаганде" ("письмо трёхсот" в ЦК КПСС, 1955 г.), а в результате её преподавания у советских людей "целенаправленно <?!> формировалось искажённое, антиматериалистическое <подчёркнуто нами> мировоззрение" (академик В. Струнников, профессор А. Шамин, 1989 г.).

Хотя представления мичуринцев о возможности направленного изменения наследственности путём изменения условий жизни коррелировали с тогдашним советским проектом социалистического общества, однако их, в отличие от вейсманистских доктрин "неизменной наследственной плазмы" и "случайных мутаций", нельзя было считать идеологически заказанными. Во-первых, они имели экспериментальные подтверждения и научные обоснования. Во-вторых, сходные положения выдвигались и ранее (Дарвин, Бербанк, Мичурин).

Наука и общество. Между многими мичуринцами и вейсманистами имелись расхождения и во взглядах на роль науки в обществе.

Т. Д. Лысенко в выступлениях в печати и на дискуссиях постоянно подчёркивал необходимость быстрого внедрения достижений науки в производство; поворота биологии от изучения "академических" вопросов к решению задач сельского хозяйства; приоритетного развития таких биологических теорий, которые имели прямой выход на практические проблемы селекции и агротехники.

"Лучше меньше знать, но знать то, что необходимо практике, как на сегодняшний день, так и на будущее", ― говорил Т. Д. Лысенко. "Нельзя труды исследователей оценивать просто по количеству исписанной бумаги". "Значимость задания для социалистического производства и темпы выполнения этого задания в производстве ― вот единственно правильная оценка научной продуктивности".

Лысенко также настаивал на популяризации и пропаганде достижений науки, приобщении к научной работе широких народных масс. К своим агротехническим экспериментам он подключал крестьян-устраивал в колхозах хаты-лаборатории, где те могли знакомиться с новыми открытиями в агротехнике и сами ставить опыты.

Постоянный оппонент мичуринцев (в 1930-х гг. и позже) Н. П. Дубинин отмечал: "Т. Д. Лысенко поставил вопрос о необходимости связывать науку с практикой, нести знания в колхозы, перестраивать сельское хозяйство на научных основахнастойчиво ставил вопрос о немедленном использовании науки для народного хозяйства".

С другой стороны, среди вейсманистов предложения по переориентации теоретических исследований на получение конкретных результатов для решения текущих селекционных задач встречали в большинстве случаев прохладное отношение. Это было обусловлено как значительной удалённостью в то время хромосомной теории наследственности от реальных практических проблем сельского хозяйства, так и определённым академическим уклоном ряда представителей этого направления. Негативно относились многие вейсманисты и к вовлечению в научную работу широких народных масс, полагая её "уделом избранных". Такая позиция была тесно связана с идеологической подоплёкой вейсманизма. "Среди генетиков <вейсманистов> преобладали учёныес элитарными, подчас явно антинародными замашками, афишировавшие свою "аполитичность" и преданность "чистой науке", которой, мол, не до "заземлённых", практических нужд. Кое-кто из них чуть ли не в открытую солидаризировался с человеконенавистническими расовыми "теориями" фашизма и даже работал на их подтверждение" (Бенедиктов). Вейсманисты часто рассуждали о "прогрессе человечества", "свободе учёного", "свободе науки", "долге перед наукой". Куда меньше они интересовались вопросом: что конкретно давали их исследования тем, кто оплачивал их труд.

Борьба за приоритеты в развитии биологии

Мичуринцы и вейсманисты вели борьбу за признание своего направления приоритетным в развитии биологических и сельскохозяйственных наук; за повышение его статуса в глазах коллег, общественности, представителей государства; за финансирование предлагаемых ими теоретических исследований и практических работ.

5