Два мира - две идеологии - Страница 92

Борьба сталинского руководства против шарлатанства и мафиозных кланов в науке имела две составляющих: созидательную и репрессивную. С одной стороны, популяризировались достижения научно-технического прогресса; пропагандировались работы новаторов; поощрялись, прославлялись учёные, работы которых приносили пользу стране и народу. С другой стороны, к научным структурам и отдельным учёным предъявлялись жёсткие требования практической отдачи вложенных средств ― притом не в виде только диссертаций, статей, или, тем более, отчётов по работе на западные гранты ― мировую науку ― а в виде внедрения своих теоретических разработок в народное хозяйство нашей страны. Невыполнение взятых обязательств, длительное отсутствие практических результатов вели к увольнению научных работников, снижению финансирования или даже расформированию научных учреждений, а в ряде случаев, при особо больших растратах средств, и к уголовному преследованию ответственных лиц.

Оба эти процесса ― созидательный и репрессивный ― шли параллельно с политическим демонтажем троцкистских организаций.

Поддержка научных талантов

В 1930-х гг. в Советском Союзе сформировался социальный заказ на передовые научные разработки, пригодные для быстрого внедрения в промышленность и сельское хозяйство страны. Руководители правительства, прежде всего сам Сталин, поддерживали учёных-новаторов; призывали популяризировать достижения науки и техники, шире использовать их в производстве.

Примеры: благодаря финансовой и организационной поддержке на высшем уровне некогда небольшое хозяйство селекционера И. В. Мичурина к середине 1930-х гг. превратилось в огромный Всесоюзный центр промышленного плодоводства и растениеводства, рассылавший семена и саженцы новых, более урожайных сортов в тысячи адресов по всей стране. Работы Мичурина прославлялись в прессе, в кино; его образ постоянно использовался сталинской пропагандой в качестве примера учёного-творца, созидателя, новатора. Сходным образом широко популяризировались с начала 1930-х гг. научные достижения и труды основоположника космонавтики К. Э. Циолковского.

17 мая 1938 года, провозглашая на приёме в Кремле работников высшей школы тост за науку, Сталин сказал:

...

"За процветание науки, той науки, которая не отгораживается от народа, не держит себя вдали от народа, а готова служить народу, готова передать народу все завоевания науки, которая обслуживает народ не по принуждению, а добровольно, с охотой".

Вытеснение шарлатанов и клановых мафий

Реализация сталинской программы ускоренного развития промышленности и сельского хозяйства страны; поддержка правительством учёных-творцов; существенно понизили статус в науке как марксистских демагогов, так и шарлатанов, занятых ложными либо не имевшими выхода на практику проектами.

Сложнее обстояло дело с бездарностями из клановых мафий, глубоко укоренившихся за 1920-е ― начало 30-х гг. в советской науке, особенно в биологии и физике. Способности к мимикрии, имитация полезной работы, многочисленные покровители во властной верхушке позволяли им до поры до времени "удерживаться на плаву" и в изменившейся к середине 1930-х гг. социально-политической обстановке. Тем не менее, под давлением требований представления практически значимых результатов, их позиции тоже постепенно слабели.

Большое значение в поддержке учёных-творцов и вытеснению из науки шарлатанов и клановых мафий сыграл сложившийся к середине 1930-х гг. в стране под влиянием систематического прославления сталинской пропагандой героев труда моральный климат.

Характерным примером в этом отношении стали итоги дискуссий по вопросам биологии в 1930-40-х гг. между мичуринцами и вейсманистами. Их освещение в прессе позволило выявить мировоззренческие позиции и социально-политическую ориентацию каждой из сторон. Стало видно, что мичуринцы ― Лысенко и его коллеги ― стремятся к развитию науки и сельского хозяйства нашей страны, в то время для вейсманистов критерием истины являются интересы зарубежных коллег. В результате мичуринцы завоевали симпатии учёных-практиков, специалистов сельского хозяйства, новаторов науки и производства, патриотических кругов. Вейсманистов же поддержали относительно небольшие ― правда, весьма крикливые ― социальные группы: либерально-космополитическая интеллигенция и остатки скрытых троцкистов.

С усилением требований практической отдачи от научных работ сильно ослабла также значимость зарубежного клакерства, ранее использовавшегося представителями клановых мафий для повышения своего социального статуса. Авторитет учёного в глазах правительства и общественности стал гораздо меньше зависеть от приглашений его на международные конференции или размещения его портретов в иностранных журналах. Сходным образом снизился и вес диффамационных кампаний, организуемых представителями клановых группировок в СССР с использованием своих зарубежных контрагентов.

Так, попытки вейсманистов повлиять на общественное мнение и правительство путём публикации заказных статей в "Нью-Йорк таймс" и писем от "крупных западных учёных" с критикой мичуринцев лишь усилили поддержку Сталиным работ Лысенко и его коллег, направленных на развитие сельского хозяйства нашей страны.

Далее, к середине 1930-х гг., с повышением требований практической отдачи от научных разработок, фактически утратила свою эффективность марксистская демагогия, ранее регулярно использовавшаяся представителями мафиозных клик для идеологического терроризирования учёных. Хотя она продолжала сохраняться в научных дискуссиях, но играла роль, в основном, "шумового фона", уже не мешавшего сравнению реальной научной силы аргументов сторон. Тем более что к тому времени учёные уже научились отвечать верным марксистам-ленинцам на их собственном языке.